Незадолго до праздников, одна знакомая, мягко, по товарищески пожурила меня — Ты совсем редко появляешься в блоге. А в последних сообщениях и вовсе больше грустного оттенка, чем того требуется — Конец года все-таки! Давай! Соберись! Пора повышать градус! Съезди куда-нибудь! Подзарядись нужной энергией! Напиши что-нибудь исключительно позитивное, радостное или сказочное! Хватит уже печали, трудностей и переживаний!
Я всегда внимательно прислушиваюсь к подобного рода замечаниям и обязательным последующим им рекомендациям. Но, при всем уважении к высказывающемуся, крайне редко им следую. Нет, не подумайте. Я люблю критику. Без нее никакого развития. Свежий взгляд со стороны, другое видение, и прочее всякое важное. И, я бы обязательно все без исключения принимала бы к сведению, а многое — к исполнению, если бы не моя природная лень и неторопливость. Да, еще и этот особый местный ритм….
Короче говоря, по-своему обыкновению, я немножко, совсем чуть-чуть, обеспокоилась. Даже заглянула в закладки своего браузера, где меня ждет парочка недопереведенных с португальского, легенд. Вспомнила я и про хранилище файлов, где так и лежат тысячи фотографий. Заглядывать туда, правда, уже не стала. Ну, честное слово, кому охота перед праздниками разбирать снимки из старых путешествий? Да еще и истории под них выдумывать. Пусть, себе все идет, как идет. А знакомой своей я пообещала, что если, вдруг, за предстоящие дни, со мной случится что-нибудь достойное прилагательного сказочный, то непременно об этом напишу.
Первого января я проснулась с мыслью, что каникулы почти пролетели, но ничего особенного с нами и нашими друзьями не произошло. Ни рождественских историй. Ни волшебных сюрпризов. Ничего такого, что можно было бы причислить к чудесам и, что, хотя бы отдаленно могло бы напоминать сказку-феерию. Ну, и ладно, говорю я вслух себе и, мысленно, своей знакомой. Как-нибудь в другой раз. Но поскольку, в блог так или иначе записывать что-то нужно, то не написать ли мне сочинение про свои каникулы. Когда-то, в школьные годы, подобные писания у меня неплохо выходили. Некоторые, по словам нашей классной руководительницы, получались даже хорошо. Кое-какие, она даже цитировала, добавляя в конце обычное язвительное — А за грамотность, Ларюшкина, единица…. Училась я так себе. С каждым следующим классом, умудряясь брать очередную планку в понижении успеваемости. Впрочем, меня это особо не волновало тогда. И сейчас совершенно не волнует. Блогером любой может стать. Даже, как выясняется, самая последняя двоечница. Так, о чем я? Да, сочинение. Штука это простая. Структуру я со школьных времен помню - вступление, основная часть, заключение и план составить. С первым я уже справилась. Дело осталось за малым — развить основную мысль и сделать выводы. Ну, а плана у меня никакого нет. Просто, начну с начала, с двадцать третьего декабря. Это, хоть, еще и рабочий день в португальском календаре, но на деле, почти уже выходной….
Вечером двадцать третьего декабря мы с Эстер поздравляли друг друга с Рождеством. В качестве скромного «подарка по соседски» я вручила Эстер небольшую коробочку с шоколадными конфетами и резвящегося, пузатого ангелочка китайского производства. Эстер, в свою очередь, одарила меня закуской из бакальяу в карри, приготовленной по особому датскому рецепту. Ну, она же не знала, что я не долюбливаю бакальяу и очень плохо, да что там, совсем не знакома с датской кухней. В защиту Эстер, могу сказать, что я тоже не была уверена, что Эстер ест сладкое и коллекционирует ангелов. Мы все же не так близки, чтобы знать пристрастия друг друга. Но, дарить что-то нужно….
Чуть позже, за ужином, мы с Олегом обсуждали животрепещущую тему рождественских подарков. Забыла упомянуть, что супруг тоже равнодушен к бакальяу, под каким-бы соусом оно не было приготовлено. Блюдо с подарком Эстер стояло в центре стола — Может, передарим его кому-нибудь? - Кому? - Ну, не знаю. Если бы я могла хотя бы предположить, что кто-то нам преподнесет готовую треску, то не стала бы тратить двадцать минут в очереди в рыбный отдел и четырнадцать евро в кассе, на сушеную. Но, что сделано, то сделано. Подарок Жузе мы подарили, не идти же к нему со второй партией. Как то это может показаться странным. Эх! Если бы Эстер избежала использования этой желтой специи, то назавтра я бы подала блюдо к столу. Какой португалец не ест бакальяу на Рождество? Вот, только, карри…. Рита его терпеть не может - А, как насчет мамы Риты? Помнишь, на прошлое Рождество, Брен вручил теще соленую пластину весом четыре кило? По словам Риты, подарок английского зятя взволновал маму до глубины души — Помню. Кстати, эту гигантскую Бакальяу, Брен, в свою очередь, получил в качестве подарка на работе — Вот, вот. Какова значимость Бакальяу, если ее дарят самому-самому старшему менеджеру, тому, кто заключает очень выгодные контракты? А, давай, все-таки, спросим завтра у Брендана, вдруг, со своими талантами продавать и передаривать, он эту Бакальяу куда-нибудь да пристроит - А, если нет? - Тогда устроим похороны трески не дожидаясь карнавала. Ладно. Уберу-ка я его пока в холодильник. До Рождества.
Пунктиром набросав дальнейший путь следования трески, мы, с бокалами вина, переместились на диван и пустились по дороге, по которой почему-то всегда хочется пройти накануне Рождества или Нового года. Мы вспоминали. Я вспомнила свою бабушку. Вот, кто всегда знал, как правильно дарить и грамотно передаривать. Бабуля моя, я уверена, пристроила бы и бакальяу с карри, окажись эта штука у нее. Бабушка все пристраивала. У нее ничего не выбрасывалось. В ее сундуках, чемоданах, антресолях и шкафах много чего хранилось. Китайский веер, аппликации из полудрагоценных камней, картины никому неизвестных художников, отрезы, сервизы, вазочки, не впитывающие, а отталкивающие влагу, полотенца…. Дары на любой случай. Ей преподносили всякие, не особо нужные в хозяйстве вещи, а она их, в свою очередь, передаривала. Бабуля моя, вообще-то была щедра на подарки. Правда, щедрость ее распространялась на близких или нужных ей людей первого круга, как она это называла. (Гугл — вовсе никакой не первооткрыватель со своими кругами). Во всех остальных случаях, бабушка повторяла бытующую в эпоху дефицита фразу — не знаешь, что подарить, дари книгу, книга лучший подарок! Книг в доме бабушки было тоже видимо-невидимо. Она же была учителем русского языка и литературы. Отправляясь на очередной день рождения, я снабжалась книгой. Но, вот, в чем штука. Бабушка не одна так считала. Взрослые в других семьях, думали похоже. Поэтому, на свой день рождения, я тоже получала книжки.
Книжки на подарки были так себе. Никто не дарил книги из Библиотеки приключений. В лучшем случае, можно было получить классика, а в худшем, все что угодно. Про шахматы или про бабочек, например. Однажды, мне было лет девять, кажется, я, собираясь на день рождения к своей тезке, подписала заблаговременно выданный мне бабушкой альманах о бабочках — Дорогой Леночке на долгую память от подруги Лены — Ну, и, что ты думаешь? Через полтора года, альманах вернулся ко мне. Правда, дарительницей выступала уже другая девочка. Но, с тем же самым именем. Ума не кину, скольких Лен обошла эта книжка — Да, неисповедимы пути подарков….
Олег тут же вспомнил случай со своей младшей сестрой, которая в детстве так отчаянно любила сладости, что появление в доме шоколада, халвы, пряников и даже карамелек, было для нее вызовом. Матушка, конечно же, хорошо знала спортивный характер дочери, поэтому прятала любую еду с большим содержанием сахара куда подальше и до лучших времен. Но, нюх на вкусности у сестры был, словно у хорошей гончей, и она всегда находила любые, самые укромные тайники. Однажды, обследуя один за другим, мамины схроны, сестра наткнулась на шикарную коробку шоколадных конфет. Удержаться от соблазна не было сил. С ловкостью опытнейшего медвежатника, сестрица вскрыла коробку, что без сомнения, предназначалась для какой-то круглой даты, и употребила все содержимое в одно лицо. После чего, осознав ужас содеянного, она бережно вернула каждую из оберток в исходное состояние, запечатала коробку и убрала ее в хранилище. Пролетело три месяца. Наступил день рождения сестры. Собрались дети, заварили чай, разрезали торт и поставили на стол красивую, сверкающую целлофаном и золотыми буквами, коробку конфет — Ну, именинница, открывай, угощай друзей….
Мы вспоминали и про парня, которому друзья на день рождения подарили козу. И, про то, как он с той козой шел пешком через центр города. И про океанскую рыбалку, которая, по моей задумке, должна была стать незабываемым подарком для любимого мужа. И, стала. Девять лет прошло, а Олег мне до сих пор эту рыбалку припоминает.
Уж, и не знаю, желтое ли бакальяу тому виной, или лишние полбокала красного вина, но в тот вечер одно воспоминание вытекало из другого и постепенно теряло связь с первоначальной темой. По непонятной причине, я вспомнила мальчика по имени Женя, что учился в параллельном классе. Каким-то невероятным образом, Жене удалось убедить своих одноклассников, что в Новосибирский Академгородок на Новый год приедет Бони Эм. Выступать знаменитая группа будет в концертном зале Дома Ученых, где, как раз, работала техничкой мама мальчика. И, как он всех стопроцентно заверил, имела связи. Времена были глубоко застойные. Восемьдесят первый год. Всем хотелось чудес. Ну, почему бы и не Бони Эм. И, почему бы не в заснеженном Академгородке. Класс скинулся. Кажется, по рублю. На следующий день, мальчик принес в школу пять больших тортов и сказал, что к сожалению, концерт отменили, вот он и решил на собранные деньги купить торты, чтобы никто не расстраивался. И, вот, что удивительно, дети съели и торты и, как позже принято стало говорить, развод. Интересно, как сложилась судьба Жени? Такие способности убеждения….
Мы хохотали до слез и спазм в животе. И, по всей видимости, выбрали весь запас веселья, так как на следующий день, двадцать четвертого декабря, нам было уже не до смеха.
Первым почувствовал неладное Олег — Как-то в ванной в трубах подозрительно булькает — А, да, там часто что-то булькает. Просто, нужно закончить ремонт — сказала я, включая воду, чтобы помыть посуду после завтрака. Раковина на кухне быстро наполнялась водой — Но, этого просто не может быть! Трубы же все новые. И всего пять дней назад нас посетил ассенизатор….
Возможно, многие со мной не согласятся, но жизнь в своем доме с автономной канализацией имеет свои плюсы. Один из очевидных — если все налажено и правильно работает, то ты даже и не вспоминаешь слово канализация. Чего его вспоминать? В городке, где мы прежде жили, в туристический сезон, когда население увеличивалось во много раз, мы это слово частенько упоминали. Даже на нашем четвертом этаже.
Чтобы забыть о нем в деревне, нам понадобилось шесть месяцев. Крышки там всякие, бактерии, трубы, поменять, установить, почистить…. За прошедший год, про фосу мы и думать забыли. Но, пять дней назад, вода во всех сливах в доме стала уходить медленнее, чем обычно. А это значит только одно - пришло время для чистки. При помощи самостоятельно изготовленного устройства — карабина и обрезка цепи из нержавейки, Олег поднял пятидесятикилограммовую крышку, заглянул внутрь и утвердительно кивнул головой — Нам нужен Зека! - Я, на всякий случай, тоже заглянула в темные глубины, чтобы оценить ситуацию.
Не поверите, год назад я панически боялась подойти к этой штуке, не говоря о том, чтобы смотреть внутрь. Обычно, я скромно стояла в сторонке, метрах в двух-трех или дальше и с этого расстояния интересовалась у Олега, как оно там? Все ли в порядке. Между мной и фосой, словно была невидимая стена. Мне мерещилось, что из глубин цементного колодца на меня посмотрит что-то страшное, ужасное и нечеловеческое. И, жизнь моя изменится раз и навсегда или же запах, идущий из недр, собьет с ног и задушит. Насмерть. Но, за два с небольшим года жизни в деревне, я немного изменила свое отношение к такого рода вопросам. Поэтому я стояла в тот день плечо к плечу с супругом, смотрела внутрь и составляла свое собственное мнение. Как и положено в крепкой ячейке общества, мнения наши совпали — Пойду позвоню Зеке.
Человек, с немного странно звучащим для русского уха именем, и с фамилией, пишущейся одинаково со словом блюдце, но неизвестно, что означающей на самом деле (португальский язык очень богат) приехал быстро, как и обещал. Буквально, минута в минуту. Трактор Ламборджини и прицепленная к нему цистерна, ловко изогнулись в проеме наших ворот и запарковались точно у места предстоящих работ — Это все из-за дождей — вынес свой вердикт Зека — У всех одно и тоже. Много воды и системы не справляются. Дело свое Зека знал. За каких-то двадцать минут, оба резервуара были опустошены и тщательно вымыты. Ни запаха, никакой грязи вокруг. Мы очень мило поговорили о том, о сем. Про погоду, про наш бизнес, про следы динозавров, про археологию и, про то, как лучше привлекать туристов. Зека оказался классным парнем, как меня и предупреждал его закадычный друг-пекарь из деревенской пекарни. Приятно порадовали ни на цент не изменившиеся в этом быстро меняющемся мире, тарифы — 25 евро, каждая фоса. Зека засыпал бактерии, закрыл тяжеленные крышки специальным приспособлением, снял рабочие перчатки и пожелал нам счастливого Рождества. Мы все пожали друг другу руки — До скорого!….
Ну, не до такого же. Не пять же дней! При всем нашем старании, мы не могли бы заполнить две огромные емкости за такой короткий срок! Этого не может быть. Повторяли мы друг другу двадцать четвертого декабря утром, стоя над заполненным почти до краев, резервуаром. Ни одного дождя за эти пять дней. Проблема усугублялась тем, что вечером к нам должны были приехать Брен и Рита. Нужно было готовить, мыть посуду, душ принять, в конце концов, гости могут захотеть воспользоваться удобствами….
Мы рассматривали варианты. Первый — Зека и еще 50 евро. Второй - позвонить Рите, объяснить ситуацию. Скорее всего, быстро переписать сценарий предстоящего вечера, собраться и поехать в гости к ним. Торт я испекла еще вчера. Все для плова у меня готово. На печке он получается лучше, чем на плите. Но, не до жиру, как говорится. Третий — Фернанду, наш сантехник. Сомнительно, конечно, в Сочельник. Я пролистывала телефонные контакты, не зная, какой вызвать, А Олег, тем временем, открыл крышку второй фосы — Глянь ка лучше сюда — я с надеждой посмотрела внутрь. Вторая фоса была абсолютно пустой и чистой. Такой какой ее и оставил классный парень Зека пять дней назад — Получается, что проблема вовсе не в дождях....
Я все-таки набрала Фернанду, поздравила с наступающим Рождеством и как могла, кратко объяснила суть проблемы — Приехать сегодня не могу. Я в Фигейра да Фош у родственников жены. Вернемся только завтра вечером. Послезавтра утром буду у вас и привезу специальную машинку, видимо, забились фильтры или корень, сложно сказать. С Рождеством! И попробуйте следующее — и он кратко объяснил, что можно попробовать сделать.
Не обязательно нужна волшебная палочка, чтобы творить чудеса. Садовый шланг тоже кое на что способен. Главное, не жалеть на него денег. Он должен быть качественным, в меру твердым, ни в коем случае не заламываться и не перекручиваться. У нас уже каких только не было. И за пять евро, и за девять, и, за пятнадцать. Я знаю, о чем говорю. За самый мой, не побоюсь этого слова, любимый, мы заплатили 35 евро. И, ничуть не жалеем. С ним можно и небольшой пожар потушить, и трудные засоры пробить. У нас, накануне Рождества это отлично вышло. Все, как Фернанду и продиктовал по телефону — шланг в трубу, пока не упрется, воду на всю, и пробивайте, пробивайте, пробивайте….
Вечером двадцать четвертого декабря мы с друзьями ужинали у нас дома. Мы все успели. И душ принять и плов приготовить. Плов, кстати, получился отменный. Это самое любимое блюдо Риты отныне. Даже, бакальяу ушло на второй план. Мы ели плов и торт с настоящей пьяной вишней, которую Рита и Брендан привозят нам в неограниченных количествах. Родственник Риты готовит великолепный домашний вишневый ликер, известный в Португалии как Жиньжинья, и снабжает всех и ликером и вишней, на которой тот настаивается. Мы пили ароматное вино из Доуру под названием Диалогу. И много говорили. О новой работе Брендана. О моей текущей учебе и о предстоящей учебе Олега. О восстановлении Риты после операции. О маме Брендана, которая ушла от нас не так давно. О наших бумажных скитаниях. О планах, которые может, претворятся в жизнь, а может, и нет. Ну, о чем там говорят близкие друзья на Рождество. Мы подарили друг другу подарки. Хорошие. Как и должно быть для людей из первого круга)) Смеялись, мы, правда, не очень много. Год для всех нас выдался сложноватый. И мы все немного устали….
Кстати, про кулинарный эксперимент Эстер, за всей суетой и хлопотами того дня и вечера, мы забыли. О рыбе в индийской специи мы вспомнили только на следующее утро, двадцать пятого декабря. Но, предпринимать ничего не стали. Рождество.
А, вот, двадцать шестого декабря, да простит меня Эстер, мы без излишней помпы похоронили, так и не нашедшую своего почитателя, треску. Это, правда, было уже после обеда, после того, как приезжал Фернанду со специальной машинкой, которая исследует всякие там трубы и чистит их. Не поверите, она (машина) сама, без усилий человека, управляет специальным тросом, двигает его вперед, а потом назад. Прогресс…. Да, это, кстати, был корень. И, похоже, дерево нам придется срубить. Велика вероятность повторения ситуации. Но, это мы решили отложить до следующего года. Не так много до него и осталось.
Двадцать седьмого, двадцать восьмого, двадцать девятого и до самого вечера тридцатого декабря, ровным счетом ничего не происходило. Обычная поездка в магазин, на рынок и работа в саду. Трава, дрова и прочее. Тридцатого же, вечером и ночью, последовательно, случились два события. Хотя, нет, пожалуй, не стану делать слона из мухи. Не события, конечно. Перефразирую. Тридцатого декабря я делала два нетипичных для меня дела — я танцевала и тремя словами остановила ледокол.
Записываю. В нашем доме часто звучит музыка. Каждый день, наверное. Диски, по старинке, девайсы всякие. А, вот, радио, мы включаем редко. Причина проста — хочется просто слушать музыку без внушающих страх новостей, назойливой рекламы и очень часто повторяющегося прогноза погоды. Ну, зачем каждые тридцать минут, круглые сутки напролет напоминать, что завтра будет снег или дождь, или солнце....
В рождественско-новогодней суете у нас работало радио. Новостей и рекламы по случаю праздников почти не было. Было много хорошей музыки щедро приправленной прогнозом погоды. Последний пугал. Тридцатого декабря, радиоведущие на все голоса предупреждали о каком-то ужасном холоде, что накроет Португалию в новогоднюю ночь и о последующем за ним дожде с жуткими порывами ветра. Ну, и ладно. Мы все равно в Новый год никуда ни идти, ни ехать не планировали.
В рождественско-новогодней суете у нас работало радио. Новостей и рекламы по случаю праздников почти не было. Было много хорошей музыки щедро приправленной прогнозом погоды. Последний пугал. Тридцатого декабря, радиоведущие на все голоса предупреждали о каком-то ужасном холоде, что накроет Португалию в новогоднюю ночь и о последующем за ним дожде с жуткими порывами ветра. Ну, и ладно. Мы все равно в Новый год никуда ни идти, ни ехать не планировали.
После очередного, леденящего душу, прогноза, неожиданно зазвучали знакомые аккорды. Мы поужинали и подумывали пойти посмотреть какой-нибудь из своих сериалов, но музыка…. В память об ушедшем за несколько дней до Рождества, Джордже Майкле, радио запустило все его песни, без перерыва. Я никогда не была большой его поклонницей. Не покупала его дисков. Не записывала сборки, в которые бы включала его песни. И, вдруг, по совершенно неведомой мне причине, я отложила компьютер, сделала радио погромче и начала пританцовывать. Лаки тут же подхватил инициативу. На шум появился Олег. Как, иногда, говорят — пошла вразнос. Я лихо отплясывала минут двадцать к ряду. В моем-то возрасте. Не знаю, что это было. До сих пор не могу объяснить случившееся. Помню только странную легкость, в не таком уж и легком теле и какой-то абсолютный пофигизм. Музыка доиграла. Я, про себя сказала спасибо очень хорошему музыканту, покинувшему этот мир. И, многим-многим другим музыкантам, которых уже нет, и, тем, которые, к счастью, еще с нами. Какой бы была жизнь без музыки….
Ну, а с ледоколом вот, что вышло. Как я уже сказала, этим же вечером, точнее, ночью, в половину двенадцатого, когда мы уже крепко спали, готовя свои организмы к последнему дню года, вдруг, взъярился Лаки. Нужно заметить, что пес наш хоть и любит побрехать в дневное время, в ночную пору, предпочитает крепкий и здоровый сон в своем кресле. А, тут, он прямо-таки зашелся лаем. В окне спальни дрожали и метались полоски света и слышны были звуки и голоса. Я открыла окно. Источником был дом голландской семьи, что находится на холме по соседству с нашим участком. Дом, у голландцев, нужно сказать огромный, гигантский какой-то дом. Верхний этаж его выполнен из темного дерева, а нижний — коробка из цемента. Владелец с супругой начали строительство лет двенадцать назад. И, поскольку они из тех, что все предпочитают делать сами и своими руками, то этот процесс и по сей день не завершен. Как-то они так умудрились вписать свое громадное жилище на светло-серой цементной основе в самый пик холма, что если смотреть на все и сразу, то видится вовсе не дом, а судно, что легло носом на волну.
Я наспех набросила на себя куртку и вышла в ночь. На секунду, в свете прожекторов, дом-корабль напомнил мне мощный ледокол, которому во чтобы-то ни стало нужно пройти северным путем, до того, пока все не сковала вечная мерзлота. Жди потом короткого полярного лета. На верхней палубе ледокола царила суета. Оттуда неслись резкие, отрывистые команды на голландском. Это был капитан (глава семьи). Мама (она же старший помощник, она же, боцман) одной рукой держала стремянку, а другой — поворачивала в нужную сторону прожектор, матросы (дочь и сын шестнадцати и семнадцати лет) поочередно подавали капитану то молоток, то еще какие-то инструменты — Соседи, что случилось? - произнесла я вверх - ответа не последовало. Да, и кто бы услышал меня, когда свистать всех на верх. Тогда я напрягла, как могла, свои не очень мощные голосовые связки, сложила руки на манер рупора, и проревела. Стук прекратился, а капитан корабля прокричал мне в ответ, что по радио (О! Мой Бог!) пообещали плохую погоду и они торопятся что-то там приколотить, до обещанной страшной бури, чтобы корабль не разнесло в щепки. Вот, тогда, в возникшей паузе я негромко и отчетливо произнесла три слова. После чего прожектор погас, стих стук молотков и все сковало льдом. Я пошла курсом на спальню. В спину из темноты мне ударило — Sorry….
Нужно ли говорить, что мы не очень выспались. Не так-то просто взять и в одну секунду успокоиться после встречи с ледоколом в полночь. Поэтому мы еще какое-то время обсуждали человеческую глупость и зависимость от разных приборов, принимающих сигналы. По какой причине, эти говорящие и показывающие штуки стали так важны, что люди готовы слушать их беспрестанно? Слушать и, главное, безоговорочно доверять голосам, что идут из них? Откуда известно, что голоса эти говорят правду, одну лишь правду и ничего, кроме правды? Я, вот, много раз убеждалась, в обратном. И тридцать первого декабря убедилась в очередной раз. Никакой обещанной бури не произошло. Да, и жуткого холода не случилось. Ни штормового ветра, ни, даже, льда....
Тридцать первого декабря стояла прекрасная погода, при которой мы вполне себе могли работать в саду до самого обеда. Могли бы и до вечера. Но, оставшиеся полдня уходящего года традиционно прошли за телефонными и скайповыми разговорами с разными точками земного шара, за поздравлениями и за приготовлением ужина. И, когда стрелки часов подошли к одиннадцати, мы, одновременно поняли, что очень устали и, что сил и желания ждать двенадцати часов у нас нет. В конце концов, спим мы или бодрствуем, Новый год все равно сменит старый. Это неотвратимо. И, мы со спокойной совестью отправились спать. Где-то внизу всю ночь шумел городок и грохотали салюты, но мы ничего этого не слышали. Мы крепко спали.
Утром последнего дня каникул, я открыла дверь, чтобы впустить в дом задремавший у порога Новый год, выключила гирлянду на пальме, прогулялась с Лаки по, затихшей после праздничного веселья, деревне, сфотографировала распустившуюся розу, бросила дров в печку, поставила чайник, открыла мак и начала писать сочинение….
Заключение.
Это были хорошие новогодние каникулы. Ну, ну - возразит мне кто-нибудь — Хорошие, хорошие — отвечу я. Даже, в какой-то мере, удивительные. Вот, представьте, за мои сорок семь с небольшим лет, у меня каких только новогодних каникул не было — с шампанским, курантами, нарядами, дорогими и не особенно подарками. Были и путешествия, и праздничные витрины, и снег, и елки, и селедка под шубой, и оливье много раз был и ежегодные обязательные ничего не значащие для меня телевизионные поздравления совершенно незнакомых мне людей. В коем-то веке, мне выдалось испытать что-то совершенно иное — мне искренне желал счастливого рождества ассенизатор, а я без страха жала ему руку, я видела своими глазами, как работает машинка по прочистке труб, с помощью трех слов мне удалось утихомирить обезумивших от прослушивания новостей, соседей. Я плясала до упаду, одетая черти во что и спала сном младенца в новогоднюю ночь. И, да, ни от кого и никогда прежде, я не получала в подарок на Рождество треску в карри, приготовленную по особому датскому рецепту.
P.S. Фотографии сделаны мной в указанный в сочинении временной период, что может являться подтверждением заявленного - погода в Португалии на рождественско-новогодние каникулы была шикарной.
P.P.S. Три слова, которые я тихо произнесла в последнюю ночь уходящего года были — Eu quero dormir, что с португальского переводится - я хочу спать. А Вы что подумали?
Всего Вам самого сказочного!
Пока-пока! И, до встречи!
